Подбирая слова, Камбер посмотрел на сверкавший на его пальце перстень. Тишину переполненного зала подчеркивало сдерживаемое дыхание. В воздухе уже витало ожидание. Частью своей души он страстно желал оказаться где-нибудь за много миль отсюда.

– Собратья и друзья, в ближайшие недели я окажусь перед величайшим выбором своей жизни, ибо я должен поручить вас заботам другого именно теперь, когда наш Орден пережил подлинную трагедию. Мы поддержали идею Реставрации и последующего расселения в безопасных местах, пережили гибель нашего брата Хамфри Галларо, упокой Господь его душу… – он перекрестился, собравшиеся последовали его примеру, – и злобные гонения Имра. Мы заплатили огромную цену за то, во что верили. Но, я думаю, мы не могли поступить иначе, даже если бы предвидели исход событий. – Он вздохнул. – Самой большой ценой оказались человеческие жизни. Однако только потери в сражении заставляют содрогнуться. Большинство из вас, вероятно, потеряли друзей и близких, но не всем известны размеры потерь Ордена. Джебедия, сообщи, пожалуйста, полные данные о наших потерях.

Лицо Джебедия не изменило выражения – он был слишком хорошим солдатом, но Камбер видел, как побелели пальцы, сжимавшие меч.

– Более сорока наших рыцарей умерли в сражении или на поле битвы от ран, отец настоятель, – тихо произнес он. – Еще около двух десятков на волосок от гибели, хирурги и Целители борются за их жизни. Из тех, кто выживет, многие никогда не поднимут меча. На сегодняшний день число наших воинов, включая и тех, кто легко ранен, составляет сто десять человек из двухсот, бывших под Йомейром.

Ропот пронесся по рядам. До тех пор пока разговоры не стихли, Камбер смотрел себе под ноги, и, продолжая свою речь, он не поднял глаз.

– Ровно половина от прежнего числа, братья. Но и в самом Ордене дела не лучше. Натан, расскажи, пожалуйста, о состоянии наших земель и прочей собственности.

Молодой человек выступил вперед.

– Из двенадцати обителей, существовавших до начала гонений Имра, десять разграблены, сожжены и обращены в руины. В отдельных случаях разрушены даже фундаменты. Свинец с крыш и из окон снят, большая часть годного в дело камня увезена людьми Имра для будущего использования в строительстве Найфорда. То, что осталось после солдат, было растащено местными крестьянами. Для восстановления практически любой обители потребуются новые материалы. – Он заглянул в лежавший на краю стола лист. – Далее, более четырех с половиной тысяч голов скота, овец и лошадей были отняты у нас короной или зарезаны и брошены гнить. Все посевы вытоптаны, поля выжжены, запаханы и потом засыпаны солью. Будет чудом, если в ближайшие пятьдесят лет хотя бы одно из этих полей даст урожай.

Раздались крики и проклятия, Камбер поднял руку, требуя тишины. Сверкая глазами, со своего места поднялся Поррик Ланэл, один из значившихся в списке Джебедия людей.

– Отец Натан, упомянуты десять из двенадцати наших вотчин. Что случилось с остальными?

– С ними все более или менее в порядке, – произнес Натан. – Гаут Эйриал и Моллингфорд, подобно другим, потеряли свинцовые кровли и оконные переплеты, их нивы сожжены и обращены в бесплодные пустоши, но Реставрация спасла обители от уничтожения. Большая часть каменных построек осталась. Наши каменщики считают, что, разобрав старую кладку, можно выстроить по соседству здания поменьше. Мое мнение – лучше перенести обители в другие места. Засоленные поля еще долго не смогут прокормить и очень небольшие общины. Они будут полностью зависимы от поставок провизии извне, и если кто-то вздумает прервать подвоз, это не составит труда.

Натан посмотрел на настоятеля. Последние слова и выражение лица не оставляли сомнения, кого он имел в виду, но Камбер предпочел не заметить явный вызов. Как и другим михайлинцам, Натану было хорошо известно, что сейчас между дерини и королем установилось относительное равновесие, а михайлинцы в большинстве были дерини.

Камбер устало подпер голову рукой и закрыл глаза, как это делал Алистер.

– Разделяю твое беспокойство, Натан, – пробормотал он.

– А как насчет крепости? – крикнул кто-то справа.

– Джеб? – позвал Камбер, не поднимая глаз.

– Крепость спасти не удалось, – в голосе Джебедия слышалась горечь, Камберу не нужно было смотреть на неги, чтобы знать выражение его лица. – Мясники Имра очень постарались, особенно если учесть, что Челттхэм стоял первым из наших храмов в их списках. Нет никакой надежды восстановить Челттхэм в его прежнем величии, даже если бы нас было вдвое больше и мы имели в пять раз больше средств.

Наступила тишина, и Камбер поднял голову и оглядел михайлинцев. Глаза всех были устремлены на него, все ждали. Он понимал, что перед тем, как приступить к тому, ради чего и назначалось сегодняшнее собрание, нельзя было не подать надежду.

– Вы слышали сообщения наших братьев, друзья мои, – его голос возвысился и долетал до самых последних скамей. – Мне бы хотелось, чтобы вы знали все и не питали напрасных иллюзий. С другой стороны, – продолжал он более твердо, – ресурсы наши не иссякли. В нашем распоряжении по-прежнему находится сотня рыцарей, едва ли не лучших во всем христианском мире. – Он взглянул на Джебедия, тоскливо глядевшего в пол. – У нас около трех сотен прекрасных священников и братьев, несмотря на то, что сейчас они не вместе, а во множестве мест.

За несколько недель до сражения король Синил подарил мне весьма обширный земельный надел. – Он поднял руку, требуя тишины, так как реакция на его слова грозила вообще прервать его речь. – И еще, у нас прекрасный выбор места для будущей крепости и военной базы. – Кьюэлтейн и Аргод будут переданы Ордену королевским указом после вступления в должность нового настоятеля.

Итак, мы подошли к основной цели нашего собрания.

Глава 13.

Когда Камбер наконец-то покинул здание капитула, солнце уже село и колокола на соборе звонили к вечерне. Весь день он выслушивал дискуссию, в которой участвовали и кандидаты, и их сторонники, высказывающие множество мнений и опасений. К тому времени, когда Камбер поблагодарил и отпустил собравшихся, он уже выяснил мнение Ордена и понимал сложность своей задачи, ожидавшей решения в ближайшие несколько дней. Список возможных кандидатов сократился до трех персон. В своем окончательном решении он будет полагаться на впечатления от личных бесед с каждым.

Несколько братьев не удовлетворились долгим обсуждением и задержались в здании капитула с намерением продолжить дискуссию. Камбер не внял неутомимым, и они были вынуждены удалиться вслед за остальными. Джебедия тоже ушел, даже не пытаясь восстановить дружеский тон в общении с викарием. Правда, его ждали дела в богадельне, где отхаживали одного из его людей. Среди первых покинул здание капитула и Йорам, спешивший присоединиться к Эвайн и Рису и подготовиться к отъезду в Кэррори.

Отослав от себя всех своих помощников, в поисках так необходимой ему тишины Камбер проскользнул в монастырский сад. Прислонившись к стволу дерева, он устремил невидящий взгляд в ночное небо. Когда растаяли вдали голоса михайлинцев, Камбер выбрался из-под кроны и снова ступил на тропинку. Он направился к южному боковому входу в собор.

Камбер вошел внутрь, его встретило невнятное бормотание. Из-за колонны видны были несколько фигур в главном нефе и в конце его на возвышение хоров немногие монахи; собор был почти пуст. Прямо напротив, в северном конце поперечного нефа, за резными ширмами, отгораживавшими одну из часовен, ярко горели свечи. Там, наверное, стоял гроб Каллена.

Камбер не мог не проститься с другом. Он двинулся по темному нефу, почти беззвучно ступая по плиткам пола. Он миновал открытое пространство главного нефа и перевел дух – до него никому не было дела. Замедляя шаг, он приблизился к дверям часовни, стараясь сделаться еще более незаметным, и заглянул за деревянную ширму.